Азам каждое утро, по давно заведенному порядку, начинал всегда одинаково. Вставал до зари,  делал зарядку, потом совершал небольшую пробежку по дорожкам внутреннего дворика своего дома. Разогрев мышцы, он приносил несколько ведер воды из колодца, чтобы Карима и дети, проснувшись, могли умыться и начать готовить завтрак. А когда солнце поднималось на небосклоне, отправлялся в храм, вознести молитву Единому  и попросить благословения на предстоящий день. Он любил часы утренней службы, когда прихожан было еще мало, и ничто не мешало Азаму проникаться благостью и умиротворением, слушая неторопливую речь священника. Азам вместе с ним повторял слова молитвы, держа в руках молитвенник, но не заглядывал в него, так как знал их наизусть. После службы, когда священник благословлял прихожан, Азам, смочив персты святой водой, крестился  и непременно оставлял несколько монет на жертвенном блюде. А затем, просветленный, возвращался домой, где жена уже ждала его с завтраком. Вся его большая семья завтракали вместе, сидя за общим столом, обсуждали новости, строили планы на день или говорили о положении дел в стране. К десяти часам утра, Азам приходил в свою лавку, открывал ее и начинал обслуживать покупателей. Иногда, среди дня, к нему приходили и просили навестить заболевшего или раненого и тогда, оставив вместо себя в лавке старшего сына, Азам уходил на вызов.
Но сегодня, все было тихо, и Азам мог спокойно проводить время среди своих товаров. Правда, совсем недавно, к нему заглянул сосед и рассказал тревожные новости, поступившие из Нарга. Оказывается там вспыхнул очередной бунт, который удалось потушить только путем большого количества жертв. " Убитых много, - рассказал сосед, понизив голос,- а раненых и того больше. Люди недовольны. Налоги, вон, то и дело повышают, а стоит только рот раскрыть, так сразу отряд из замка, и косят всех подряд. Да, неспокойно нынче стало."
Азам слушал соседа с беспокойством. Он был согласен, что ситуация накаляется с каждым днем и ропчущих становиться все больше, а это никогда еще не приводило к хорошему. Азам сокрушенно покачал головой. Сосед ушел, а в лавку пришел покупатель, и Азам поспешил к нему. Разговоры разговорами, но про дела забывать нельзя: пока люди не бросили работу, можно еще на  что-то надеяться.

Обсуждая с покупателем целебные свойства мази от ревматизма,  Азам Аль`Сакхр прислушивался к  странному шуму на улице,  откуда-то издалека доносились неясные крики и мимо лавки несколько раз пробегали люди.  Его это настораживало, но он не мог  покинуть  покупателя и сходить выяснить причину суматохи .  Внезапно   дверь лавки распахнулась , и в нее буквально ввалились трое  мужчин, настроенных явно враждебно.  Не успел он вымолвить  и слова, как один из вторгшихся, направил на Азама  оружие, похожее на арбалет, и произнес: - Торгаш, ты за короля или за свободу?
Бунтовщик был не то чтобы пьян, но и трезвым его назвать было нельзя, впрочем, спутники его тоже выглядели  слегка «навеселе». Иметь дело с пьяным всегда намного сложнее:  их сознание уже находиться в возбуждении и мыслят они с некоторым перекосом , а посему любое слово или поступок способно вызвать у них реакцию прямо противоположную нормальной.  Азам это знал.  И учитывал. Он не очень любил использовать свои магические способности , как говориться, не по назначению, но в данном случае у него не было выбора.  Мысленно проговаривая нужные фразы, он стал вызывать у вошедших  чувство  сонливости и невыносимой усталости. Он знал, что сейчас у них наступит состояние, когда глаза безбожно слипаются, а все члены наливаются тяжестью и хочется только одного, спать, спать, спать…. Ноги подкашиваются, как ватные,  руки  непослушные и , кажется,  весят по пуду каждая, а голова невольно свешивается на грудь , к тому же гудит в ушах,  а  в глазах двоиться.  Этот  способ внушения, Азам изредка применял в качестве анестезии, для буйных больных или для тех, кто мечется в бреду или корчится от боли. Таких пациентов стоило сначала успокоить и обездвижить, чтобы оказать им нужную помощь. Однако, в данном случае, он не хотел рисковать ( вдруг его метод подействует не слишком быстро и  ворвавшиеся в лавку успеют совершить какую-нибудь непоправимую глупость), поэтому, в добавок к физической  немочи, он  подключил их обоняние, и сейчас по  лавке  разлился сладостный аромат нагретых  солнцем трав.  Так, в жаркий полдень, на лугу, хочется упасть в травы и забыться в блаженной истоме. Совершая заклинание, он спокойно стоял на месте, не делая резких движений, и вся его фигура, казалась плыла в каком-то мареве.

Все кто был в лавке, кроме Азама, едва держались на ногах. Их затуманенный чарами мозг уже практически отключился от реальности, и только тела еще каким-то чудом сохраняли вертикальное положение, но они могли в любую минуту рухнуть на пол. Однако, тот, кто угрожал Азаму арбалетом оказался покрепче остальных. То ли его организм был сильнее, а может быть алкоголь не давал сознанию отключиться так быстро, как у его сотоварищей. Азам видел, как его глаза то закатывались, то вновь вращались под веками, так словно он пытался, и не мог сфокусировать свое отключающееся зрение. Самострел в руке плясал, выписывая замысловатые фигуры и Азам опасался, что он не ровен час выстрелит. И он оказался прав. В какой-то момент мышцы вооруженного мужчины конвульсивно сократились и палец нажал на спусковой механизм арбалета. Смертоносный болт, напевая, устремился в полет в поисках жертвы... Если бы Азам не предвидел такой поворот событий, то скорее всего, этой жертвой стал бы он сам. Но он уже давно незаметно сместился с линии возможного выстрела и к счастью, стрела нашла свою конечную цель в стене напротив входной двери, не причинив никому вреда. На раздумья не осталось время, и Азам решил прибегнуть к радикальной мере.  Произнося слова заклинания напевным монотонным голосом, он сначала раскинул руки, а затем стал их медленно сводить вместе. Воздух в лавке вдруг стал вязким и разреженным, как высоко в горах, и дышать им стало невозможно. Азам видел, как люди пытаются сделать хотя бы глоток, но в горло ничего не поступало.  Азам знал, что все они испытывают сейчас ужасные муки удушья и через мгновение упадут без сознания. Тогда он снимет магическое заклинание и они будут вне опасности. Прийти в себя они смогут спустя пару минут, а за это время он их свяжет.

Слава Единому, все случилось именно так, как и рассчитал Азам: хватаясь руками за горло и разевая рты, как рыбы выброшенные на берег, люди один за другим повалились на пол. Не дожидаясь, когда их обморок наберет силу, Азам поспешно развеял наложенные чары и в лавке снова стало достаточно воздуха для того чтобы дышать без затруднений. Покупатель осел на пол там же где и застыл, когда вооруженные люди вторглись в лавку. Голова его свесилась на грудь, и спал  он спокойно, словно дома на своей кровати. Двое мятежников у двери тоже свалились голова к голове, доверчиво прижавшись друг к другу, как будто шептались о чем-то секретном. Наконец и тот, кто держал арбалет, выронил его из ослабевших рук. Перед тем как окончательно потерять сознание, он хрипел и бешено вращая глазами, сделал несколько отчаянных попыток дотянуться до Азама руками, но упал без чувств раньше чем ему это удалось. И сейчас, глядя на этих людей, потерявших свою опасность, беспомощных,  Азаму было их искренне жаль. Возможно, они были совсем не плохими людьми, но  общее настроение в городе, передалось им, и страх и растерянность перед лицом неизвестности, заставили их поступать опрометчиво и порой опасно для окружающих и для них самих. Азам тяжело вздохнул, надо было связать мятежников, но он почему-то медлил. Ему было неловко расправляться с беспомощными людьми. Однако, хотя бы, того кто был вооружен, следовало обезопасить. В этот момент дверь лавки широко распахнулась и вошедший громко выкрикнул предупреждающую фразу. Азам, опасаясь, что это снова кто-то из разъяренных людей, потянулся к кинжалу. Но вошедший был одет в форму то ли солдата, то ли в похожую на нее одежду, только очень потрепанную. Он ( а вернее - она, ибо Азам разглядел, что вошла девушка) с интересом огляделась и довольно решительно произнесла:
" Да какого, тут происходит? Объяснитесь хотя бы разнообразия ради."
Азам перевел дух. Его обрадовало то, что ему вновь не придется прибегать ни к кинжалу ни к магии.
- Благодарю Единого за то, что он послал вас в мою лавку, уважаемая дева! Видите ли, вот этот несчастный где-то слишком много выпил и забрел ко мне, угрожая самострелом. К счастью, он не успел причинить никому вреда, потому что я его немного успокоил. Не могли бы вы мне помочь связать его, пока он спит, а затем привести сюда кого-нибудь из своих товарищей, чтобы они позаботились о нем. Мне бы не хотелось, чтобы он бродил по улицам в таком состоянии, да еще с оружием.

Наблюдая как девушка стражник деловито осматривает помещение и задает вопросы, Азам думал стоит ли ему выдавать всех участников нападения или ограничиться только самым опасным из них. С одной стороны, те двое не угрожали оружием, да и вообще они похоже просто составили компанию своему приятелю, но с другой стороны, оставив их действия без внимания, можно было спровоцировать их на повторные нападения и провокации. Поэтому он ответил, как было:
- Их было трое: вот этот и те двое, что лежат ближе к выходу. Но оружие было только у одного, и представлял опасность только он, а те просто сопровождали его, не выказывая агрессии. Мне все-таки кажется правильным, задержать всех троих, но наказать следует только вооруженного, потому что, какими бы не были его намерения, он тем не менее выстрелил и мог кого-нибудь ранить или убить. И только по чистой случайности этого не произошло. Давайте-ка их свяжем, пока они не пришли в себя. И еще мне бы хотелось поговорить с вашим командиром или с тем, кто помогает поддерживать порядок на улицах. Возможно я смогу оказать какую-то помощь.

Пока стражница вязала обморочных, Азам помогал покупателю. Тот зевал и потягивался, протирая глаза, так словно все это время мирно почивал на своей кровати. Но увидев над собой лицо Азама, мужчина стал испуганно озираться, пытаясь понять где он и что с ним случилось. Азам потянул его за руку, помогая подняться на ноги и, мягко улыбаясь, проговорил: " Не волнуйтесь, пожалуйста, все в порядке. Никакой опасности нет и вам ничто не угрожает." Но мужчина же с опаской поглядывал на тех, кто валялся на полу, не подавая признаков жизни, и все его мысли сейчас вертелись вокруг того, чтобы поскорее унести отсюда ноги. " Прошу вас успокоиться, - продолжал Азам,-, уверяю, что бояться нечего. Вот мазь, за которой вы ко мне приходили. Передайте от меня привет вашему дедушке и пожелания скорейшего выздоровления. Скажите, что завтра я навещу его, а вы  возвращайте домой и ни о чем не беспокойтесь." Провожая покупателя до выхода, Азам слышал те слова, с которыми к нему обращалась стражница, но не обращал внимания, занятый напуганным покупателем В конце концов, этот человек натерпелся страху и его следовало успокоить в первую очередь. Проводив мужчину и затворив за ним дверь, Азам повернулся к девушке. От его мягкости и предупредительности, которые он демонстрировал ушедшему покупателю,  не осталось и следа: он преобразился в сурового, жесткого мага, а слова его звучали хлестко и решительно:
- А теперь послушайте меня . Моя лавка - это не общественное место, это первое.  Ворвавшиеся сюда пьяные люди, вели себя агрессивно и  угрожали оружием не только мне, но и тем, кто здесь оказался совершенно случайно. Мне не оставалось ничего другого, как применить те меры безопасности, которые я посчитал нужными, это второе. И последнее, небольшой обморок и здоровый сон, пойдут им только на пользу. И наконец, уважаемая служительница закона и порядка,  от вас требуется отконвоировать мятежных и сообщить о происшествии вашему начальству. Все, что касается моих намерений, то я сам решу, когда и к кому мне следует обращаться. За сим, позвольте вас проводить. Не смею больше отрывать вас от ваших обязанностей.

Отредактировано Азам Аль`Сакхр (2009-10-13 11:27:40)